ГОСПОДА ГОЛОВЛЕВЫ (1875-1880)

Все говорило об угнетении. Луначарский назвал сатирика великим мастером смеха. Но, читая роман Господа Головле-вы, мы не смеемся. Тяжелое, гнетущее чувство пронизывает это произведение. Все глядело сумрачно, сонно, все говорило об угнетении- такими словами завершается описание осенней непогоды, но их можно сделать эпиграфом ко всему роману.

Чем-то зловещим, недобрым веет даже от картины весеннего возрождения: Все небо было покрыто сплошными темными облаками, из которых сыпалась весенняя изморось - не то дождь, не то снег; на почерневшей дороге виднелись лужи, предвещавшие зажоры в поле; сильный ветер дул с юга, обещая гнилую оттепель...

Столь же безотрадна и летняя природа: Жар так и окачивает сверху горячей волной, даже деревья стоят понурые и неподвижные, точно замученные, все тонет в светящейся мгле.

Где поэзия дворянского гнезда, старинных липовых аллей, тихих прудов, благоухающего сада? За картинами безжалостной, суровой природы встает в нашем сознании образ русской деревни, образ бедной страны, где все говорит об угнетении, о жестокости, о безысходном горе. Думы о родине рождает вид нагих и бесконечных полей, измокших деревень, белых церквей сельских погостов, мужика, одиноко бредущего в полевой дали.

Много-таки на Руси нуждающегося народа, ах, как много! - восклицает автор.- Много людей... которые, куда бы ни обратили тоскливые взоры, везде видят только безнадежную пустоту...

Об этих обездоленных людях, о нищете народной, о порочном социальном строе сатирик прямо почти ничего не говорит на страницах Господ Головлевых. В отличие от других его произведений, роман этот посвящен, казалось бы, частной теме - истории одной дворянской семьи.

Но семейная история содержит обвинение всему общественному строю. Щедрин прослеживает, как паразитизм господствующих классов, слепая жажда стяжания, холодный расчет отравляют человеческую душу, приводят к распаду семьи, к распалу личности. В Господах Головлевых сатирик подвергает критическому исследованию нравственный облик современного ему общества. Поэтому он выступает прежде всего как психолог, внимав тельно изучающий самые глубины растленной, опаскуженной души.

История умертвий. Щедрин назвал свой роман эпизодами из жизни одной семьи. Действительно, каждая глава романа представляет собой законченный рассказ о каком-нибудь семейном событии. И в печати эти рассказы появлялись постепенно, как самостоятельные очерки. Замысел единого романа возник не сразу. Тем не менее это целостное произведение, в основе которого лежит повествование о крушении семьи, о гибели всех ее членов. В каждой главе рассказывается о смерти кого-либо из представителей головлевского рода, точнее, об умертвий, так как по сути дела на наших глазах совершаются убийства. История умертвий свидетельствует о том, что и семьи-то никакой нет, что семейные связи лишь видимость, лишь форма, что все члены головлевского рода ненавидят друг друга и ждут смерти близких, чтобы стать их наследниками.

Это выморочный, т. е. обреченный на вымирание род. И причина его выморочности - распад любовных, дружеских связей, без которых не может существовать ни семья, ни человеческое общество.

Отец семейства Головлевых - человек легкомысленный и вечно пьяненький - свыше сорока лет прожил с женой, которую страстно ненавидел. II она преисполнена была презрительным равнодушием к мужу-шуту. Ненависть распространялась и на близких родственников. Их ласково называли дяденькой, тетенькой, сестрицей. Но дяденька Михаил Петрович жил в людской и ел из одной чашки с собакой Трезоркой, а тетенька Вера Михайловна умерла от умеренности, т. е. попросту с голоду.

Для кого я припасала? Подробно прослеживает сатирик историю собирательницы и накопительницы головлевских богатств - Арины Петровны. В начале романа это жестокая крепостница, властная помещица, ловкая хищница. Все помыслы ее направлены к тому, чтобы копеечки лишненькой не истратить. Она сама ночей недосыпает, куска недосдает, держит впроголодь не только девок-поганок, хамово отродье, но и родных детей. Все ради счастья семьи! Но счастье госпожа Головлева видит только в обогащении. И в этом ее трагедия.

Арина Петровна убеждена, что живет она лишь для семьи, по заветам православной церкви, соблюдая правила христианской морали. Что ж, мой друг, и перенесешь, коли господу богу угодно -говорит она сыну.- Знаешь, в писании-то что сказано: тяготы Друг другу носите,- вот и выбрал меня он, батюшка, чтоб семейству своему тяготы носить.

Но в жизни Арины Петровны возникает неразрешимое противоречие: она занимается накопительством ради семьи и губит семью ради стяжательства. В горькие минуты из ее материнской груди вырывался поистине трагический вопль:

- И для кого я всю эту прорву коплю? для кого я припасаю?

Холодный расчет постепенно убивает в ее душе даже материнские чувства. Головлевская помещица видит в своих детях только лишнюю обузу. Потеряв дочь, Арина Петровна цинично пишет Пор-фирию: ...как жила твоя сестра беспутно, так и умерла, покинув мне на шею своих двух щенков. Но со свойственным ей лицемерием вслух она говорит по-другому: У бога милостей много... сиротки хлеба не бог знает что съедят, а мне на старости лет - утешение! Одну дочку бог взял - двух дал!

Лицемерие - основной порок головлевской семьи. Живых чувств не осталось, нравственные устои разрушены, идеалы попраны, но сохранилась внешняя оболочка, словесная шелуха.

В конце своего жизненного пути всесильная головлевская помещица приходит к полному краху. Драматизм ее положения не только в том, что владельцем всего ее состояния становится Пор-фирий Головлев, в доме которого мать превращается в жалкую приживалку. Самое страшное - это нравственная расплата. Незадолго до смерти настала минута, когда перед умственным ее оком предстали во всей полноте и наготе итоги ее собственной жизни. Но прозрение приходит слишком поздно. Жизнь прожита, и исправить уже ничего нельзя. Настал конец, полный тоски и безрадостного одиночества. Что может быть страшнее такого конца?