Поиск по сайту:



ОСОБЕННОСТИ ЧЕХОВСКОЙ ДРАМАТУРГИИ Печать

 

ОСОБЕННОСТИ ЧЕХОВСКОЙ ДРАМАТУРГИИ.

За ЧайкойАнтон Павлович ЧЕХОВ последовал Дядя Ваня (1897), Три сестры (1901), Вишневый сад 1903), поставленные Художественным театром и многими другими театрами страны.

Это было предгрозовое время. Полиция разгоняла демонстрации в Петербурге, Москве, Киеве. Но царизм не мог остановить неотвратимое развитие событий.

С декабря 1900 года за границей начала выходить ленинская Искра, вокруг которой сплачивались растущие ряды русских коммунистов.

Чехов остро чувствовал обстановку в стране. По воспоминаниям многих его друзей, он говорил о революции, которая неизбежно и скоро будет в России. Ощущением грядущих перемен, мечтой о будущем, которое представляется радостным праздником осмысленного труда, проникнуты последние пьесы Чехова. Один из героев пьесы Три сестры, Тузенбах, говорит: Пришло время, надвигается на всех нас громада, готовится здоровая, сильная буря, которая идет, уже близка и скоро сдует с нашего общества лень, равнодушие, предубеждение к труду, гнилую скуку.

Постановка Чайки на сцене Художественного театра (1898) стала началом чеховского театра в России. Тогда это было ясно еще немногим. О. Л. Книппер вспоминает: когда Чехов прочел актерам Художественного театра новую пьесу - Три сестры, воцарилось какое-то недоумение, молчание. Но пьесы Чехова, по выражению Книппер, распахивали души.

...Прошло несколько лет, и мы уже с удивлением думали: неужели эта наша любимая пьеса, такая насыщенная переживаниями, такая глубокая, такая значительная, способная затрагивать самые скрытые прекрасные уголки души человеческой, неужели эта пьеса могла казаться не пьесой, а схемой и .мы могли говорить, что нет ролей?

Чеховские пьесы, как и рассказы, погружают нас в самую обычную жизнь. И в этой привычной повседневности писатель открывает сложные, часто трагические противоречия человеческих судеб. Пусть па сцене все будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни. Эти слова Чехова определяют одну из существенных сторон его творчества. В Трех сестрах на сцене дочери генерала Прозорова - Ольга, Маша, Ирина, его сын Андрей, друзья и знакомые семьи - офицеры Вершинин, Тузенбах, Солёный, военный врач Чебутыкин. Они встречаются, разговаривают, отмечают семейные праздники, радуются, горюют, влюбляются, расстаются... Все так обычно. Разве только пожар и дуэль (происходящие, впрочем, за сценой) нарушают обыденный ход жизни. И город, где все это происходит, самый обычный. Он напоминает город С, где доктор Старцев превратился в Ионыча, или другой такой же город, где томилась Анна Сергеевна (Дама с собачкой). Вот как говорит Андрей о городских обывателях: Только едят, пьют, спят, потом умирают... родятся другие и тоже едят, иыот, спят и, чтобы не отупеть от скуки, разнообразят жизнь свою гадкой сплетней, водкой, картами, сутяжничеством...

Но эта, казалось бы, привычная обстановка губительна для человека с живой душой. Младшая из трех сестер - семнадцатилетняя Ирина, безотчетно радуясь юности и весне, говорит в начале первого действия: Скажите мне, отчего я сегодня счастлива? Точно я на парусах, надо мной широкое голубое небо и носятся большие белые птицы. Во втором действии, года через полтора, мы видим ее тоскующей. А в третьем действии звучит ее голос, полный невыносим мого страдания: Мне уже двадцать четвертый год, работаю уже давно, и мозг высох, похудела, подурнела, постарела, и ничего, ничего, никакого удовлетворения, а время идет, и все кажется, что уходишь от настоящей, прекрасной жизни, уходишь все дальше и дальше, в какую-то пропасть...

Так же безотрадна судьба ее сестер и брата. Символом осмысленной, полнокровной жизни представляется им Москва, где они жили в детстве. Это не столько конкретный город, сколько символ недосягаемого счастья.

На наших глазах пошлость, бессмыслица окружающей жизни душат Прозоровых и их друзей, как испарения смрадного болота. Но переживания персонажей как правило, скрыты в подтексте их монологов и диалогов. Подтекст, т. е. внутренний, скрытый смысл текста, - явление, свойственное всей реалистической литературе. Оно отражает одну из особенностей человеческой речи: интонация, мимика, жест, вся обстановка разговора могут сказать нам гораздо больше, чем прямой смысл слов. У Чехова подтекст необычайно углубляется, в нем отражается сложная, противоречивая духовная жизнь его героев. Чеховский подтекст принято называть подводным течением: писатель показывает нам, какой глубокий, часто драматический смысл может скрываться в самых обычных словах и как он Сможет противоречить внешнему, поверхностному. Так бывает обманчива картина моря: под спокойной поверхностью нередко проходят мощные глубинные течения.

Потому-то в чеховских пьесах противоречиво переплетаются внешнее и внутреннее действие.

...Один из любимых чеховских героев-Тузенбах - уходит на дуэль и говорит с Ириной, которую долго безответно любил и которая наконец завтра должна стать его женой. Он делает вид, что уходит ненадолго, попрощаться с товарищами, с полком, в котором служил... Ирина чувствует смутное беспокойство, ничего не зная о дуэли.

Ирина. И я с тобой пойду.

Тузенбах (тревожно). Нет, нет! (Быстро идет, на аллее останавливается.) Ирина!

Ирина. Что?

Тузенбах (не зная, что сказать). Я не пил сегодня кофе. Скажешь, чтобы мне сварили... (быстро уходит).

Внешне перед нами неловкое, поспешное прощание людей, расстающихся ненадолго, внутренне-трагедия двух человеческих жизней.

Последняя реплика Тузенбаха (он будет убит на дуэли) кажется такой прозаической. Но за нею теснятся невысказанные чувства: горечь, отчаяние, надежда и бережная любовь, желание успокоить любимую.

В этой сцене хорошо видна позиция Чехова-драматурга, которую он так выразил в письме к О. Л. Книппер: Страдания выражать надо так, как они выражаются в жизни, т. е. не ногами и руками, а тоном, взглядом; не жестикуляцией, а грацией.

Характеры, созданные Чеховым, чаще всего сложны, в них противоречиво смешиваются тень и свет, добро и зло, комическое и трагическое. Писатель верен жизни, в которой нелегко определять людей с помощью раз навсегда заданных мерок и знаков плюс или минус.

Драматург помогает нам разбираться в реальных, а не упрощенно понятых человеческих душах, и, вглядываясь в жизнь вместе с ним, мы не ошибемся в том, что хорошо и что дурно, что благородно и что низко.

Горький назвал пьесы Чехова лирическими драмами, подчеркнув их жанровое своеобразие. В чем же проявляется их лиризм?

Когда мы читаем или смотрим на сцене чеховскую пьесу, автор нас не покидает. Он незримо присутствует в каждом эпизоде. Его мысли и чувства, мнения о людях и событиях сказываются во всем: и в репликах персонажей, и в их отношениях, и в окружающей обстановке.

Любимым героям Чехова, как и автору, близка природа. И это помогает ощутить позицию автора, его настроение. Прощаясь с жизнью перед дуэлью, Тузенбах говорит: Я точно первый раз в жизни вижу эти ели, клены, березы, и все смотрит на меня с любопытством и ждет. Какие красивые деревья и в сущности какая должна быть около них красивая жизнь! А вот что говорит Наташа, жена Андрея, которая выжила из дома его сестер: Значит, завтра я уже одна тут. (Вздыхает.) Велю прежде всего срубить эту еловую аллею, потом вот этот клен... И тут везде я велю понасажать цветочков, цветочков, и будет запах... В этих словах торжествующая пошлость.

Любимым героям Чехова близка и музыка. Сама речь их музы- кальна, нередко напоминает стихи. Вот слова Тузенбаха: Вы та- кая бледная, прекрасная, обаятельная... Мне кажется, ваша блед- ность проясняет темный воздух, как свет... Мы слышим, как Маша тихо насвистывает песню или напевает, Тузенбах играет на пиани- но, за сценой слышна скрипка Андрея. {

В последнем действии появляются новые музыкальные мотивы, сопровождающие перемены в жизни героев. В доме играют Молитву девы- слащавую, пошловатую пьесу, которую играли обычно девицы, обучавшиеся музыке. Играет, очевидно, Наташа для своего поклонника, который воцарился в Прозоровском гнезде. Музыка серьезная Наташе чужда. Ее раздражает игра Андрея. В твою комнату я велю поселить Андрея с его скрипкой - пусть там пилит!- говорит она Ирине. В этом словечке пилит - вся Наташа. А для Андрея его скрипка - единственная отдушина, кусочек того мира, в котором ему уже не быть.

Лейтмотив финала - звуки походного марша. Они вызывают и ощущение боли, и душевный подъем.

Маша. О, как играет музыка! Они уходят от нас, один ушел совсем, совсем, навсегда, мы останемся одни, чтобы начать нашу жизнь снова. Надо жить... Надо жить...

Ольга (обнимает обеих сестер). Музыка играет так весело, так радостно, и, кажется, еще немного, и мы узнаем, зачем мы живем, зачем страдаем... Если бы знать, если бы знать!

Стремления Чехова показать сложность жизненных явлений отразились в финалах его пьес (и многих рассказов): они чаще всего открытые, как это нередко бывает в жизни, точка не поставлена, и мы можем лишь догадываться о том, что может быть дальше. Найдет ли хоть одна из трех сестер счастье? Пьеса не дает ответа на этот вопрос. Но в конце ее звучит не только грусть, но и вера, стремление к лучшему, несмотря на все разочарования. Маша мечтает начать жизнь снова. Ирина едет одна туда, куда должна была ехать с Тузенбахом, - едет учительствовать, чтобы отдать свою жизнь тем, кому она, быть может, нужна. ...Страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас, счастье и мир настанут на земле, и помянут добрым словом и благословят тех, кто живет теперь, - говорит Ольга.

Пьесы Чехова 900-х годов не содержат призывов к революции или прямых указаний на ее неизбежность. Но они пробуждают стремление к лучшей жизни, воспитывают общественную активность. А. В. Луначарский вспоминал, как на чеховских спектаклях в Художественном театре иные зрители умилялись и проливали тихие слезы, а другие мучились, озлоблялись, переполнялись энергией. Луначарский получил письмо от молодого зрителя в ответ на свою статью о Трех сестрах: Когда я смотрел Трех сестер, я весь дрожал от злости. Ведь до чего довели людей, как запугали, как замуровали. А люди хорошие, все эти Вершинины, Тузенбахи, все эти милые, красивые сестры - ведь это же благородные существа, ведь они могли бы быть счастливыми и давать счастье другим... Когда я шел из театра домой, то кулаки мои сжимались до боли, и в темноте мне мерещилось то чудовище, которому хотя бы ценою своей смерти надо нанести сокрушительный удар.

Так чеховское искусство формирует активное и подлинно гражданское отношение к жизни.

Первой пьесой Чехова, поставленной Художественным театром после Октября, была именно драма Три сестры. И вся пьеса, как вспоминала О. Л. Книппер-Чехова, зазвучала по-новому, когда оправдались предчувствия ее автора.

Пьесы Чехова не сходят со сцены и в нашей стране, и во всем мире.

1 Лейтмотив - основной мотив, главная музыкальная тема,

Чеховская драматургия оказывает сильнейшее воздействие на мировое театральное искусство.

В плеяде великих европейских драматургов,- писал Бернард Шоу,- Чехов синет как звезда первой величины даже рядом с Толстым и Тургеневым.





 

Добавить комментарий

ПРАВИЛА КОММЕНТИРОВАНИЯ:
» Все предложения начинать с заглавной буквы;
» Нормальным русским языком, без сленгов и других выражений;
» Не менее 30 символов без учета смайликов.