ОБРАЗ РАХМЕТОВА

Лопухов, Кирсанов, Вера Павловна - «обыкновенные порядочные люди нового поколения». Рядом с ними показан в романе Рахметов - «особенный человек», «высшая натура», человек «другой породы».

Дворянин по происхождению, он становится демократом по взглядам на жизнь, на народ и по поведению. Такое явление, как переход лучших людей господствующих классов на сторону угнетённых, не было случайным. Ещё Маркс и Энгельс в «Коммунистическом Манифесте» писали: «В те периоды, когда классовая борьба приближается к развязке, процесс разложения внутри господствующего класса, внутри всего старого общества принимает такой бурный, такой резкий характер, что небольшая часть господствующего класса отрекается от него и примыкает к революционному классу, к тому классу, в руках которого будущее». Людьми, примкнувшими к революционному классу, были люди, подобные Герцену и Огарёву, вышедшим из богатых дворянских семей, полковнику генерального штаба Обручеву и др.

В образе Рахметова слились лучшие черты передовых людей эпохи Чернышевского, в этом образе немало и таких черт, которые были присущи самому Чернышевскому,

Рахметов - профессиональный революционер, революционный вождь. Это рыцарь без страха и упрёка, человек, будто выкованный из чистой стали. Таких людей, как он, немного. «Я встретил, - замечает Чернышевский, - до сих пор только восемь образцов этой породы (в том числе двух женщин)». Не сразу стал Рахметов «особенным человеком». Он приехал в Петербург обыкновенным порядочным юношей. Сближение с Кирсановым, познакомившим Рахметова с учением социалистов-утопистов и философией Фейербаха, явилось толчком к превращению его в «особенного человека». «Жадно слушал он Кирсанова в первый вечер, плакал, прерывал его слова восклицаниями проклятий тому, что должно погибнуть, благословений тому, что должно жить».

Одарённый необыкновенными способностями, Рахметов, изучив теорию социализма, скоро переходит к революционному действию, становится революционером, человеком «особой породы». «Он поважнее всех нас здесь, взятых вместе»,- говорит о нём Кирсанов. Рахметов с поразительной быстротой расширяет круг своих знаний и после того, как переходит к революционной работе. В двадцать два года он был уже «человеком очень замечательно основательной учёности». Читает Рахметов только «самобытные» сочинения, и это потому, что, по его мнению, «по каждому предмету капитальных сочинений очень немного; во всех остальных только повторяется, разжижается, портится то, что всё гораздо полнее и яснее заключено в этих немногих сочинениях. Надобно читать только их; всякое другое чтение - только напрасная трата времени». Понимая, что сила вождя - в его близости к народу, Рахметов пристально изучает жизнь трудящихся. Пешком исколесил он всю Россию, был дровосеком, пильщиком, каменотёсом, вместе с бурлаками тянул лямку на Волге. Для простого народа он - свой, родной человек. Недаром бурлаки прозвали его Никитушкой Ломовым в память легендарного волжского богатыря-бурлака.

Рахметов, готовя себя к революционной деятельности, знает, что ему придётся переносить лишения, мучения, быть может, даже пытки со стороны царских тюремщиков. И он заранее закаляет свою волю и тело, приучает себя переносить физические страдания, отказывается от всякой роскоши, ведёт жизнь аскета.

Рахметов отличается редкой трудоспособностью: «Он успевал делать страшно много, потому что и в распоряжении временем положил на себя точно такое же обуздание прихотей, как и в материальных вещах. Ни четверти часа в месяц не пропадало у него на развлечение, отдыха ему не было нужно».

Занятия его разнообразны, и смена их является для Рахметова отдыхом. О тайной революционной работе Рахметова Чернышевский, по вполне понятным причинам, не мог говорить открыто. «Я знаю о Рахметове больше, чем говорю»,- замечает писатель. Он только глухо упоминает о том, что у Рахметова

«дел... была бездна, и всё дела, не касавшиеся лично до него; личных дел у него не было, это все знали... Он мало бывал дома, всё ходил и разъезжал, больше ходил. Но и у него беспрестанно бывали люди... часто по нескольку дней его не бывало дома. Тогда, вместо него, сидел у него и принимал посетителей один из его приятелей, преданный ему душой и телом и молчаливый, как могила».

Рахметов, зная, что революции нужны преданные и знающие люди, заботится о подготовке революционных кадров: в нескольких университетах учатся его стипендиаты, готовящиеся к подпольной деятельности.

Он кажется человеком суровым и угрюмым. Он и сам говорит: «Видишь невесёлые вещи, как же тут не будешь мрачным чудовищем». Но суровость его только внешняя, за ней скрывается нежная и любящая натура. «При всей своей феноменальной грубости он был, в сущности, очень деликатен», - замечает Чернышевский. «Какой это нежный и добрый человек», - думает о нём Вера Павловна.

Для того чтобы помочь угнетённым выйти на богатые счастьем просторы жизни, Рахметов отказывается во имя любви к людям от личного счастья. «Я должен подавить в себе любовь,- говорит он любимой женщине,- любовь к вам связывала бы мне руки, они и так не скоро развяжутся у меня,- уж связаны. Но развяжу. Я не должен любить... такие люди, как я, не имеют права связывать чью-нибудь судьбу с своею».

Рахметов, как и все «новые люди» Чернышевского, действует по принципам «разумного эгоизма». Он борется за счастье народа, и эта борьба становится делом всей его жизни, смягчает его тоскливые думы и жгучую скорбь.

В тяжёлой и опасной работе он находит удовлетворение своей пламенной любви к народу. Не лёгок путь, по которому идёт Рахметов, но не скуден, а богат радостями и счастьем этот путь.

Хотя Рахметову посвящено меньше страниц, чем другим героям «Что делать?», он - важнейший герой романа, потому что идейный смысл произведения Чернышевского заключался в призыве к революционной борьбе за социалистическое преобразование общества.

Образом Рахметова Чернышевский отвечал на самый жгучий вопрос, волновавший передовую интеллигенцию: что делать для того, чтобы освободить народ от всякого угнетения и произвола?

Огромно значение Рахметовых для жизни. «Мало их, но ими расцветает жизнь всех; без них она заглохла бы, прокисла бы; мало их, но они дают всем людям дышать, без них люди задохнулись бы. Велика масса честных и добрых людей, а таких людей мало; но они в ней - теин в чаю, букет в благородном вине; от них её сила и аромат; это цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли».

«Таинственный» образ революционного вождя, изображённого в романе, заставлял усиленно работать воображение читателей «Что делать?».

Один из современников Чернышевского писал: «Этим своим образом... Чернышевский, уже изъятый из обращения и обречённый на полное молчание, из своего сурового заточения как бы говорил нам: «Вот подлинный человек, который особенно нужен теперь России, берите с него пример и, кто может и в силах, следуйте по его пути, ибо это есть единственный для вас путь, который может привести нас к желаемой цели». И образ Рахметова властно врезался в нашу память... помогая нам, поощряя нас на решительный шаг».

Для многих поколений революционных борцов образ Рахметова явился примером поведения и подражания, источником вдохновения, в нём они черпали силы и мужество.

По словам Плеханова, «в каждом из выдающихся русских революционеров была огромная доля рахметовщины». «На протяжении месяцев,- вспоминал выдающийся болгарский революционер Георгий Димитров,- я буквально жил героями Чернышевского. Моим любимцем был в особенности Рахметов. Я ставил себе целью быть твёрдым, выдержанным, неустрашимым, самоотверженным, закалять в борьбе с трудностями и лишениями свою волю и характер, подчинять свою личную жизнь интересам великого дела рабочего класса,- одним словом, быть таким», каким представляется мне этот безупречный герой Чернышевского. И для меня нет никакого сомнения, что именно это благородное влияние в моей юности очень много помогло моему воспитанию как пролетарского революционера».