ЧЕХОВ А.П. ХАМЕЛЕОН

Через базарную площадь идёт полицейский надзиратель Очумелов в новой шинели и с узелком в руке. За ним шагает рыжий городовой с решетом, доверху наполненным конфискованным крыжовником. Кругом тишина... На площади ни души... Открытые двери лавок и кабаков глядят на свет божий уныло, как голодные пасти; около них нет даже нищих.

- Так ты кусаться, окаянная! - слышит вдруг Очумелов.- Ребята, не пущай её! Нынче не велено кусаться! Держи! А... а!

_{^{1 Соболек - здесь: шкурка соболя.}}

Слышен собачий визг. Очумелов глядит в сторону и видит: из дровяного склада купца Пичугнна, прыгая на трёх ногах и оглядываясь, бежит собака. За ней. гонится человек в ситцевой крахмальной рубахе и расстёгнутой жилетке. Он бежит за ней и, подавшись туловищем вперёд, падает на землю и хватает собаку за задние лапы. Слышен вторично собачий визг и крик: «Не пущай!» Из лавок высовываются сонные физиономии, и скоро около дровяного склада, словно из земли выросши, собирается толпа.

- Никак беспорядок, ваше благородие!- говорит городовой.

Очумелов делает полуоборот налево и шагает к сборищу. Около самых ворот склада, видит он, стоит вышеописанный человек в расстёгнутой жилетке и, подняв вверх правую руку, по- Указывает толпе окровавленный палец. На полупьяном лице его как бы написано: «Ужо я сорву с тебя, шельма!», да и самый ,палец имеет вид знамения победы. В этом человеке Очумелов 3 узнаёт золотых дел мастера Хрюкина.

В центре толпы, растопырив передние ноги и дрожа всем ( телом, сидит на земле сам виновник скандала - белый борзой щенок с острой мордой и жёлтым пятном на спине. В слезящихся глазах его выражение тоски и ужаса.

-"По какому это случаю тут? -"спрашивает Очумелов, врезываясь в толпу.- Почему тут? Это ты зачем палец?.. Кто  кричал?

- Иду я, ваше благородие, никого не трогаю...- начинает Хрюкин, кашляя в кулак.- Насчёт дров с Митрий Митричем,- И вдруг эта подлая ни с того ни с сего за палец... Вы меня извините, я человек, который работающий... Работа у меня мелкая. Пущай мне заплатят, потому - я этим пальцем, может, неделю не пошевельну... Этого, ваше благородие, и в законе ет, чтоб от твари терпеть... Ежели каждый будет кусаться, то лучше и не жить на свете...

—Гм... Хорошо...- говорит Очумелов строго, кашляя и шевеля бровями.- Хорошо... Чья собака? Я этого так не оставлю. Я покажу вам, как собак распускать! Пора обратить внимание на подобных господ, не желающих подчиняться постановлениям! Как оштрафуют его, мерзавца, так он узнает у меня, что значит собака и прочий бродячий скот! Я ему покажу кузькину мать!.. Елдырин,- обращается надзиратель к городовому,- узнай, чья это собака, и составляй протокол! А собаку истребить надо. Немедля! Она, наверное, бешеная... Чья это собака, спрашиваю? —

Это, кажись, генерала Жигалова! - говорит кто-то из толпы.

—Генерала -Жигалова? Гм -Снимичгат-Елдырин, с меня пальто... Ужас, как жарко! Должно полагать - перед дождём... Одного только я не понимаю: как она могла тебя укусить? - обращается Очумелов к Хрюкину.- Нешто она достанет до пальца? Она маленькая, а ты ведь вон какой здоровила! Ты, должно быть, расковырял палец гвоздиком, а потом и пришла в твою голову идея, чтоб сорвать. Ты ведь... известный народ! Знаю вас, чертей!

—Он, ваше благородие, цигаркой ей в харю для смеха, а она, не будь дура, и тяпни... Вздорный человек, ваше благородие!

- Врёшь, кривой! Не видал, так, стало быть, зачем врать? 0х благородие умный господин и понимает, ежели кто врёт, а кто по совести, как перед богом... А ежели я вру, так пущай мировой- рассудит. У него в законе сказано... Нынче все равны... У меня у самого брат в жандармах... ежели хотите знать ,

—Не рассуждать!

—Нет, это не генеральская...- глубокомысленно замечает городовой.- У генерала таких нет. У него всё больше лягавые...

—Ты это верно знаешь?

- Верно, ваше благородие...

- Я и сам знаю. У генерала собаки дорогие, породистые, а это - чёрт знает что! Ни шерсти, ни вида... подлость одна-только... И этакую собаку держать?!.. Где же у вас ум? Попадись такая собака в Петербурге или Москве, то знаете, что было бы? Там не посмотрели бы в закон, а моментально - не дыши! Ты, Хрюкин, пострадал и дела этого так не оставляй... Нужно

проучить! Пора...

- А может быть, и генеральская...- думает вслух городовой.- На морде у ней не написано... Намедни во дворе у него такую видел.

- Вестимо, генеральская? - говорит голос из толпы.

- Гм... Надень-ка, брат Елдырин, на меня пальто... Что-то ветром подуло... Знобит... Ты отведёшь её к генералу и спросишь там. Скажешь, что я нашёл и прислал... И скажи, чтобы её не выпускали на улицу... Она, может быть, дорогая, а ежели каждый свинья будет ей в нос сигаркой тыкать, то долго ли испортить. Собака - нежная тварь... А ты, болван, опусти руку! Нечего свой дурацкий палец выставлять! Сам виноват!..

- (Повар генеральский идёт, его спросим... Эй, Прохор! Поди-ка, милый, сюда! Погляди на собаку... Ваша?

—Выдумал! Этаких у нас отродясь не бывало!

—И спрашивать тут долго нечего,- говорит Очумелов.- Она бродячая! Нечего тут долго разговаривать... Ежели сказал, что бродячая, стало быть и бродячая... Истребить, вот и всё.

—Это не наша,- продолжает Прохор.- Это генералова брата, что намеднись приехал. Наш не охотник до борзых. Брат ихний охоч...

—Да разве братец ихний приехали? Владимир Иваныч? - спрашивает Очумелов, и всё лицо его заливается улыбкой умиления.- Ишь ты, господи! А я и не знал. Погостить при ехали?

^{_{1 Мировой - судья, разбиравший единолично мелкие дела.}}

- В гости...

- Ишь ты, господи... Соскучились по братце... А я ведь и не знал! Так это ихняя собачка? Очень рад... Возьми её... Собачонка ничего себе... Шустрая такая... Цап этого за палец! Ха-ха-ха... Ну, чего дрожишь? Ррр... Рр... Сердитая, шельма... цуцик этакий...

Прохор зовёт собаку и идёт с ней от дровяного склада... Толпа хохочет над Хрюкиным.

- Я ещё доберусь до тебя! -грозит ему Очумелов и, запахиваясь в шинель, продолжает свой путь по базарной площади.