ЧЕЛОВЕК С БОЛЬШИМ И СИЛЬНЫМ СЕРДЦЕМ

С именем В. Г. Короленко у меня связано немало добрых воспоминаний...

Первая моя встреча с ним относится к 88 или 89 году. Приехав в Нижний Новгород, не помню откуда, я узнал, что в городе этом живет писатель Короленко, недавно отбывший политическую ссылку в Сибири...

Жаркие споры, острые разногласия вокруг творчества писателя вызвали у меня напряженный интерес к человеку, обладающему силой возбуждать умы и сердца, и, написав нечто вроде поэмы в прозе, озаглавив ее, кажется, «Песнь старого дуба», я понес рукопись к В. Г.

Меня очень удивил его внешний облик - В. Г. не отвечал моему представлению о писателе и политическом ссыльном. Писателя я представлял себе человеком тощим, нервным, красноречивым - не знаю, почему именно таким. В. Г. был коренаст, удивительно спокоен, у него здоровое лицо в густой курчавой бороде и ясные, зоркие глаза...

Перелистывая мою рукопись на коленях у себя, он с поразительной ясностью образно и кратко говорил мне о том, как плохо и почему плохо написал я мою поэму. Мне крепко запомнились его слова:

- В юности мы все немножко пессимисты - не знаю, право, почему. Но, кажется, потому, что хотим многого, а достигаем - мало...

Меня изумило тонкое понимание настроения, побудившего меня написать «Песнь старого дуба», и, помню, мне было очень стыдно, неловко пред этим человеком за то, что я отнял у него время на чтение и критику моей поэмы. Впервые показал я свою работу писателю и сразу имел редкое счастье услышать четкую, уничтожающую критику.

Повторяю: меня особенно удивила простота и ясность речи В. Г.: люди, среди которых я жил, говорили туманным и тяжелым языком журнальных статей.

Вскоре после этой первой встречи с В. Г. я ушел из Нижнего и воротился туда года через три, обойдя центральную Русь, Украину, побывав и пожив в Бессарабии, в Крыму, на Кавказе. Много видел, пережил и, изнемогая от пестроты и тяжести впечатлений бытия, чувствовал себя богачом, который не знает, куда девать нажитое, и бестолково тратит сокровища, разбрасывая все, что имел, всем, кто желал поднять брошенное...

В этом приподнятом настроении я снова встретился с В. Г. Сидел у него в маленькой тесной столовой и говорил о том, что особенно тревожило меня,- о правдоискателях, о беспризорной бродячей Руси, о тяжкой жизни грязных и жадных деревень... Во всей его фигуре, в каждом жесте чувствовалась спокойная сила, а внимание, с которым он слушал, обязывало к точности и краткости. Его хорошие глаза, вдумчивый их взгляд взвешивали внутреннюю ценность ваших слов, и вы невольно требовали от себя слов значительных, точно рисующих мысль и чувство. Уйдя от него, я почувствовал, чем отличаются его рассказы о человеке от рассказов других людей... Чуткие замечания В. Г. о мужиках, монахах, правдоискателях обличали в нем человека, который не считает себя судьею людей, а любит их с открытыми глазами, той любовью, которая дает мало наслаждений и слишком много страданий...

Скажу в заключение, что за двадцать пять лет литературной моей работы я видел и знал почти всех больших писателей, имел высокую честь знать и колоссального Л. Н. Толстого.

В. Г. Короленко стоит для меня где-то в стороне от всех, в своей особой позиции, значение которой до сего дня недостаточно оценено. Мне лично этот большой и красивый писатель сказал о русском народе многое, что до него никто не умел сказать. Он сказал это тихим голосом мудреца, который прекрасно знает, что всякая мудрость относительна и вечной правды - нет...

М. Горький. Из воспоминаний о В. Г. Короленко.

В 87 году он закончил свой рассказ «На затмении» стихами Н. Берга:

• На святой Руси петухи поют,
• Скоро будет день на святой Руси.

Всю жизнь, трудным путем героя, он шел встречу дню, и неисчислимо все, что сделано В. Г. Короленко для того, чтоб ускорить рассвет этого дня.

[Владимир Галактионович КОРОЛЕНКО (1853-1921)]

М. Горький. В. Г. Короленко.