Иван Саввич Никитин Песни

(1824-1861)

Никитин был сыном воронежского мещанина; учился в духовном училище, содержал в Воронеже постоялый двор, с 1859 года - книжный магазин. Большая часть его стихотворений посвящена жизни народа, которую он по своему положению наблюдал воочию. В отличие от Кольцова Никитин значительно более остро изобразил социальные проблемы жизни русского крестьянства. Многие его стихотворения положены на музыку; некоторые проникли в крестьянский фольклор.

* * *

Ехал из ярмарки ухарь-купец,

Ухарь-купец, удалой молодец.

Стал он на двор лошадей покормить.

Вздумал деревню гульбой удивить.

В красной рубашке, кудряв и румян.

Вышел на улицу весел и пьян.

Собрал он девок-красавиц в кружок,

Выхватил с звонкой казной кошелек.

Потчует старых и малых вином:

«Пей-пропивай! Поживем - наживем!..»

Морщатся девки, до донышка пьют,

Шутят, и пляшут, и песни поют.

Ухарь-купец подпевает-свистит,

Оземь ногой молодецки стучит.

Синее небо, и сумрак, и тишь.

Смотрится в воду зеленый камыш.

Полосы света по речке лежат.

В золоте тучки над лесом горят.

Девичья пляска при зорьке видна.

Девичья песня за речкой слышна.

По лугу льется, по чаще лесной...

Там услыхал ее сторож седой;

Белый как лунь, он под дубом стоит,

Дуб не шелохнется, сторож молчит.

К девке стыдливой купец пристает,

Обнял, целует и руки ей жмет,

Рвется красотка за девичий круг:

Совестно ей от родных и подруг.

Смотрят подруги,- их зависть берет:

Вот, мол, упрямице счастье идет.

Девкин отец свое дело смекнул,

Локтем жену торопливо толкнул.

Сед он, и рваная шапка на нем,

Глазом мигнул - и пропал за углом.

Девкина мать расторопна-смела,

С вкрадчивой речью к купцу подошла:

«Полно, касатик, отстань - не балуй!

Девки моей не позорь, не целуй!»

Ухарь-купец позвенел серебром:

«Нет, так не надо... другую найдем!..»

Вырвалась девка, хотела бежать,

Мать ей велела на месте стоять.

Звездная ночь и ясна и тепла.

Девичья песня давно замерла.

Шепчет нахмуренный лес над водой,

Ветром шатает камыш молодой.

Синяя туча над лесом плывет,

Темную зелень огнем обдает.

В крайней избушке не гаснет ночник.

Спит на печи подгулявший старик,

Спит в зипунишке и в старых лаптях,

Рваная шапка комком в головах.

Молится богу старуха жена,

Плакать бы надо - не плачет она.

Дочь их красавица поздно пришла,

Девичью совесть вином залила.

Что тут за диво! и замуж пойдет...

То-то, чай, деток на путь наведет!

Кем ты, люд бедный, на свет порожден?

Кем ты на гибель и срам осужден?

1858 год.