Прощание с родительским домом - Русские народные песни

* * *

Уж и свет мои высокие хоромы,

Что на улицу красным крыльцом стояли,

Что на улицу красным крыльцом стояли,

А во зелен сад истворчистым окошком!

Что под тем ли под истворчистым окошком

Там сидела душа красная девица;

Она шила-вышивала три узора.

Как и первый узор девица вышивала -

Она красное солнце со лучами;

Другой узор душа девица вышивала -

Она светел-светел месяц со звездами;

Уж и третий узор девица вышивала

Она горькое горе со слезами.

«Не пеняю я на свата дорогого,

А пеняю я на батюшку родного,

Что отдал меня батюшка не к месту,

Не к моему роду-племени приезду».

* * *

Благослови, боже господи,

Мать божья, богородица!

Уж мне сести, молодешеньке,

На брусчатую лавочку,

Мне запеть, молодешеньке,

Невеселую песенку.

Не с веселья со радости -

С горя со кручинушки,

Со печали великие,

Со причетам со жалостным,

Со слезами горючими.

* * *

Уж красное мое солнышко,

Уж родитель мой да татонька,

Уж вы на чего, татенька, обзарились,

Уж на чего да обнадеялись?

Уж не на теремы ли высокие?

Уж не на улицы да широкие?

Уж не на амбары да крутоверховатые?

Уж не на сусеки ли полноверховаты?

Уж не на удала да добра молодца?

Уж вы как, татенька, не убоялися,

Уж вы как да не устрашилися

Уж и дальней пути-дорожечки,

Уж и дальней да печальной?

Уж и наши конёчки да набежатся,

Уж и колокольчики да назвенятся,

Уж седочки наши да насидятся,

Уж я, девушка, сидеть в саночках да озябну,

Уж я пешком идти да устану.

* * *

Кормилец мой, желанный батюшка!

Знать, я вам, горькая, надоела, надоскучила,

Знать-то, я вам не слуга была?

Знать-то, я вам не посол была?

Вдруг-то я вам теплым гнездом оттеснила,

Хлебом-то я солью вас обездолила,

Цветным-то платьем я вас обносила.

Знать-то, я вам была во чистом поле не работница,

В теплом-то гнезде не куковница?

* * *

Уж и родима моя да мамонька,

Уж и пожила я у вас да покрасовалася,

Не видала я у вас, родима мамонька,

Как утренна зоренька занимается,

Как красно солнышко да выкатается,

Уж повёточке я не хаживала,

Скоту рогатого я да не паивала,

Жаркой печеньки да не затапливала,

Уж я молодым да молодёшенька,

Уж и зеленым-то я зеленёшенька,

Умом-разумом да глупёшенька.

Родима ты да моя мамонька,

Во чужих-то людях жить-то

Уж надь покорной жить да пословной,

Буйной голове надь да поклонной,

Надь пожиже да ключевой воды,

Надь пониже да зеленой травы,

Надь покрепче да сера камушка,

Надь полегче да сиза перышка.

А я подумаю, да красна девица,

Подумаю да раздумаюсь;

Серый камушек да очень крепок,

Зелена трава да очень низка,

Ключева вода да очень жидка,

Сизо перышко да очень легко.

* * *

Ты кормилец государь батюшко!

Обострочь меня, девушку,

Хоть на летышко красное:

Ваша думушка часовая,

Моя жирушка вековая.

Ты родитель моя матушка!

Ты денна моя заступница,

Ты ночная богомолица,

В день по красному солнышку,

В ночь по светлому месяцу.

Уж ты братец, мое красное солнышко,

Братец, тонкая тониночка!

Обострочь меня, красную девушку,

Хоть на летышко красное,

Полюбоваться со девушками,

Погулять лето красное.

* * *

Вы голубушки подруженьки,

Вы лебедушки да белые,

Вы соседушки болезные,

Что вы долго снаряжалися,

Иль посылку дожидалися?

Мне послать-то было некого,

Мне самой-то идти не время:

Мне подрезали скоры ноженьки.

Не пришли, знать, вы за спесию

Да за гордостью великою!

Не за спесию, не за гордостью,

А за делом за домоевым.

Не прогневайтесь, подруженьки

И соседушки болезные,

Что не вышла, вас не встретила

Среди улицы широкия,

Среди мостика калинового,

Середь лесенки брусовыя,

Не становилась я, красна девица,

Супротив креста поклонного,

Что поклонного да богомольного,

Среди креста дороженьки,

Среди польные, проезжия.

Не могу встать-приподнятися

Я от лавочки-то от дубовыя,

От опушечки-то от кленовыя,-

Скоры ноженьки-то подогнулися,

Белы рученьки-то опустилися,

Ретиво-то сердце испугалося,-

Испугал кормилец батюшка

И родимая-то матушка,

Испугали меня, девицу,

Что чужой злодейкой стороной,

И злодеям злым чужим людям,

И дородным добрым молодцем.

* * *

Уж вы девицы да подруженьки,

Порядовны да суседушки,

Ходите да наряжайтесь,

Гуляйте да прохлаждайтесь.

Уж и на своих-то да на родителей

Вы нисколько да не надейтесь.

Уж и я ходила да всё надеялась,

Я ходила да всё надеялась.

Уж они меня на льду да как подломили,

Уж они меня на цвету да как подсушили,

Уж я травиночка да недорослая,

Уж я цветочек да непроцвёлый.

* * *

Родимая моя матушка!

Пройдет зима студеная,

Настанет лето теплое,

Порастет в лугах зелена трава,

Расцветут цветы лазоревы,-

Пойдут мои подруженьки,

Пойдут мои задушевные,

Задушевные, полюбовные,

Во зеленые луга гулять;

Сорвут они по цветочку,

Совьют они по веночку.

Мой цветочек при путе стоит,

При путе стоит, при дороженьке:

Никто его не сорвет,

Никто венка не совьет,

Он и сохнет-посыхает -

Мое сердце занывает

На чужой дальней сторонушке,

У чужого отца-матери:

Чужой-от отец-мати

Чомливы, спесивы и гордивы,

Они любят чомы и ломы

Да пренизки поклоны.

А я-то, горегорькая,

А я-то, горемычная,

Не умею им покориться,

Не умею им поклониться.

А я-то у тебя, родима матушка,

Была дитя нежное.

Не знаю-то я ни чомов, ни ломов,

Не знаю я низких поклонов.

* * *

Не кладу я судьбу-жалобу

Не на тятеньку с маменькой,

Положу я судьбу-жалобу

Ай на свата на прелестничка,

На злодея-приговорщика.

Он ходил к нам почастехонько,

Говорил речь полегохонько,

Он хвалил чужую сторону:

Как чужая-то сторонушка,

Она сахаром усеяна,

Медовой сытой споливана,

Виноградом огорожена.

Не жила млада - не ведала,

Пожила млада - испроведала.

Не ходи, любезный сватушка,

Не хвали чужую сторону!

Как чужая-то сторонушка,

Она горюшком усеяна,

Горючим слезам споливана,

Пустословьем огорожена.

* * *

Вечером поздным-позднехонько

К Авдотьину отцу, к матери

Приходила сваха-сводница,

Постучалась под окошечком,

Выкликала мать Авдотьину,

Ей хвалила чужу сторону:

«На чужой дальней сторонушке

Поля сахаром засеяны,

Виноградом огорожены,

Медом-сытою поливаны;

Середь поля стоит горница,

Ровно светлая-то светлица,

Три окошечка косящаты

И карнизики узорчаты».

- «Соврала ты, сваха-сводница!

На чужой дальней сторонушке

Кто живал, так всё изведывал:

Там поля горем засеяны,

Да кручиной огорожены,

Горючим слезам поливаны,

Середь поля стоит келейка,

Как конурка - развалилася;

В ней одно окно разбитое.

Околеть бы тебе, свахонька,

Без родной семьи, без сродников,

На тот свет идти без савана

И без гроба бы валятися!

Повезли бы сваху-сводницу

Во леса-то во дремучие

Да во грязи во топучие,

Посвалили б сваху-сводницу

Не в могилу - поверх матушки

Сырой земли валятися!»

* * *

Сват-от сватался да порасхвастался:

Что изба-то у нас пятистенная,

Что двор-то у нас на семи верстах,

Что скотинушки у нас полон двор,

Середи-то двора шатер стоит.

Три поля у нас хлеба насеянр,

Частым дождичком поливано,

Всё весельем огорожено.

Обманули меня, бедную:

Что изба-то - безугольная,

Что двор-от на семи шагах,

Что скотинушки - одна коза,

Середи двора пестер стоит;

Три поля горя насеяно,

Горючим слезам поливано,

Всё кручиной огорожено.

Я пойду с горя в темны леса,

- Я хожу в лесах, аукаюсь.

Никто в лесе не отукнется,

Что ни батюшка, ни матушка,

Ни соколы братцы милые,

Ни голубушки белы сестры.

Чуть надносит голос матушки:

«Ты родимое мое дитятко,

Не в лесу ли заблудилося,

Не в траве ли заплеталося,

Не в росе ли замочилося?»

«Ты родимая моя матушка!

Заблудилась я в чужих людях,

Заплелась я в горе-кручинушке,

Обмочилась в горючих слезах».

«Ты родимое мое дитятко!

Ты носи платье, не складывай,

Ты терпи горе, не сказывай».

«Ты родимая моя матушка!

Понося-то платье, сложится,

Потерпя горе да скажется».

* * *

Как вечор, моя матушка,

Прилетала кукушечка,

И садилась кукушечка

На кутнее окошечко.

Говорила кукушечка

Человеческим голосом:

«Уж ты плачь, красна девица

, Уливайся, дочь отецкая!

На чужой-то на сторонушке

Три поля горя насеяны,

Печальёй-то огорожены,

Горючим слезам поливаны.

Течет реченька слезяная,

По ей жилочка кровавая».

А сегодня вот, матушка,

Прилетал млад ясен сокол,

Что садился млад ясен сокол

На переднее окошечко;

Говорил млад ясен сокол

Человеческим голосом:

«Ты не плачь, красна девица,

Веселись, дочь отецкая!

На чужой дальней стороне

Три поля пшена насеяны,

Весельем да обгорожены,

Радостью да исполиваны.

Течет реченька медовая,

По ей жилочка золотая».

* * *

«Ты голубушка тетушка!

Ты скажи-ка, голубушка,

Уж ты как расставалася

Со родимым-то батюшкой,

Со кормилицей матушкой,

С соколом милым братом,

Со голубушкой милой сестрой,

Со тетушкам, со бабушкам,

Со подружкам-голубушкам,

Со девичьей-то красотой,

Со девичьим украшеньицем?»

- «Я скажу тебе, голубушка:

Тяжело я расставалася,

Расставалась я, бедная,

Оставалась я, горькая!

Не помню я, молода,

На ногах ли меня вывели,

На руках ли меня вынесли.

Тяжело да расставатися

Со родимым-то батюшкой,

Со родимой-то матушкой,

Со своим-то родом-племенем;

Как еще того тяжелее

Как со девьей-то красотой,

Со девичьим украшеньицем.

Как еще скажу, голубушка,

Про чужую дальню сторону,

Про злодейку проклятую:

Тяжело, моя голубушка,

Тяжело жить на чужой стороне,

Тяжело жить в чужих людях.

Надо жить-то умеючи,

Говорить разумеючи.

Надо старого звать дядюшкой,

А старую-то звать тетушкой,

Молодых-то по имени,

Величать по отечеству.

Как родимая-то матушка

Во первой-от раз побудит -

По головушке погладит:

«Уж ты спи, мое дитятко,

Уж ты спи, мое милое!»

Как второй-от раз побудит -

Куньей шубкой окутает,

Как в третей-то раз побудит:

«Ты вставай, мое дитятко!

У меня всё дело сделано

И работа наработана!»

Уж я встану, молодешенька,

Ключевой водой умоюся,

Полотенечком утруся.

Все дело-то сделано,

Вся работа приработана.

У родимой-то матушки,

У родимого-то батюшки

Я не знала, молодешенька,

Где восходит-то солнышко,

Закатается красное.

На чужой-то на стороне

Я спознала, молодешенька,

Где восходит красно солнышко,

Где оно закатается.

На чужой-то на стороне

На злодейке-то проклятой,

У чужого отца-матери -

Как ходит чужая мать

По поветям-то скрипучим,

По переводам-то зыбучим:

«Ты вставай, сноха сонливая,

Ты вставай, сноха дремливая!

Я все дело-то приделала,

Всю работу приработала».

Уж я встану, молодешенька,

Горючим слезам умоюся,

Я рукавчиком утруся.

* * *

«Ты поди-тко, моя тетушка,

Ты поди-тко, добро жаловать

К моему горю великому,

На мою свадьбу бессчастную!

Ты подумай со мной думушку,

Что думушку крепкую!

Я спрошу-то тебя без лести,

Ты скажи-тко мне безо лжи,

Каково жить во чужих людях?»

- «Ты послушай, мое племечко,

Я скажу тебе по тайности:

Во чужих-то людях живучи,

Много нужды попримаешься,

И холоду, и голоду.

Ты носи платье, не складывай,

Ты терпи горе, не сказывай.

Резвым ноженькам надо быть подходчивым,

Белым рученькам подносчивым,

Буйной голове поклончивой,

Ретиву сердцу покорливу,

Всем добрым людям приветливой

И на всяко дело сметливой».

* * *

«Ты здорово, милая сестрица-голубушка!

Живешь здраво на ознобной чужой дальней стороны.

Чего я спрошу, душа красная девица,

У тебя, милая сестрица-голубушка:

Каково там, сестрица-голубушка,

На ознобной чужой дальней стороны,

У чужих богоданных родителей

Доставать ласкоту-добродетель великую,

Серебряной иголочкой прищивитися,

Золотым клубочком прививатися?»

- «Ты послушай, душа красна девица!

Мудрено жить на ознобной чужой дальней стороны,

Серебряна иголочка затупится.

Нам покорному быть сердцу ретивому

И склонной младой буйной головы,

Всех по имени звать, по отечеству:

Поутру нам вставать-то раным-ранешенько,

А вечером ложиться поздным-позднешенько.

Как зачнешь вставать, душа красная девица,

Попрекать станут твоего-то мужа богоданного,

Что ленивая у него взята, не станливая,

Не трудница взята, не работница».

- «Спасибо за совет, сестрица-голубушка,

Что научила душу красну девицу,

Как жить на ознобной чужой дальней стороны».

* * *

Уж ты свет моя голубушка,

Моя прежняя подруженька!

Тяжело да расставатися

Со своим-то отцом-матерью,

С дорогими-то сестрицами,

Со всем милым родом-племенем.

А еще того тяжелее

Расставаться с вольной волею,

Со девичьей своей красотой.

Не запомнила, младешенька,

Расставанья я тяжелого

На руках-то меня вынесли,

На конях-то меня вывезли

Ко матушке божьей церкви,

Под венцы под золоченые,

От венца от золоченого

На чужую дальню сторону;

Увезли меня, подневольную,

Ко чужому-то чуженину.

Что хвалить-то чужу сторону

Мое сердце не воротится,

А что хаять чужу сторону

Твое сердце испугается.

Уж ты свет моя подруженька!

Тяжело жить во чужих людях,

У чужого отца с матерью,

У чужого сына отецкого,

У грозы-то молодецкия.

Ты живи, моя голубушка,

На чужой дальней сторонушке

Осторожненько, умеючи,

Говори да разумеючи.

Не держи на чужой стороне

Ты подружки задушевныя;

Ты держись, моя голубушка,

Все подушечки пуховыя:

Что подруженька-голубушка

На чужой на дальней стороне

Тебя выдаст да и высмеет,

А подушечка пуховая

Твоих жалоб не поведает.

* * *

«Ты голубушка невестушка,

Ты сударушка моя болезная,

Что заприметила ты, голубушка,

На чужой-то на сторонушке,

Что на этой-то незнакомой мне,

Каковы там чужи люди

И дородный добрый молодец?

Он не пьет ли пива пьяного,

До увалу - зелена вина?

Ты скажи, моя болезная,

Ничего не опасаючи,

Всё правды не утаючи!»

- «Ты родимая моя золовушка!

Я скажу-то правду-истину,

Ничего-то не утаючи,

Никого не опасаючи;

Я приметила чужих людей

И дородна добра молодца,

Что они-то все, чужи люди,

- Люди добрые, смиренные,

Роду честного, богатого,

А дородный добрый молодец

Будто яхонтец катается,

Ходит полом - улыбается,

Будто лебедь - лицо белое,

Очи ясны, как у сокола.

Шлет тебе свои подарочки:

Перстенек с руки золоченый,

Шелковой платок со цветикам.

Пива пьяного и в рот не взял,

В руки белы - зелена вина».

* * *

Что ты, что ты, берёзонька,

Да ты бела, кудрявая,

Ты стоишь не расплатишься?

Что ты, что ты, сине море,

Да ты стоишь не сколыбнешься?

Что ты, что ты, красная девица,

Стоишь - не рассмехнешься?

- Что вы, что вы, милые подружки мои,

Мне над чем рассмеятися?

Мне над чем зрадоватися?

Мне ночесь мало спалося,

Да на зоре приснилося,

Мне грозен сон привиделся:

Как на нашей-то улице

Стоит пустая хоромина,

Стоит пустая-незакрытая,

Да углы прочь отвалилися,

Да по бревну раскатилися,

На печище котище лежит,

А на полатях - завалина,

А по полам ходят голуби,

По окошечкам - ласточки,

По полу ходит гусина.

- Уж ты, дитятко, дитятко.

Да и Марья Григорьевна,

Уж тебе я весь сон расскажу,

Да по словушку весь распишу:

Как на нашей-то улице

Стоит пустая хоромина,

Да пустая-незакрытая,

Стоит чужа, незнакомая,

Углы прочь отвалилися

- Отец, мать отступилися.

На печище котище лежит

- Это твой свекор-батюшка,

На полатях завалина

- То свекровушка-матушка,

А по лавицам - голуби

- То деверьица-братьица,

По окошечкам ласточки

- То золовушки-сестрицы,

По полу ходит гусина

- То твое, дитя, сужено,

То твое богоряженое,

Да Иван-то Григорьевич.

* * *

Пустая хоромина,

Все углы развалилися,

По бревну раскатилися!

На печище котище лежит,

А по полу - гусыня,

А по лавочкам - ласточки,

По окошечкам - голуби.

Как пустая хоромина,

Все углы развалилися,

По бревну раскатилися!

На печище котище лежит

- То лютой свекор батюшка,

А по полу гусыня

То лютая свекровь матушка;

А по лавочкам ласточки

- То золовки-голубушки;

По окошечкам голуби

- Деверья ясны соколы.

* * *

Сборы, сборы широкие,

Широкие сборы девичьи!

Собирала подружек за круглый стол,

Садила подружек высоко;

Сама садилась повыше всех,

Наклонила голову пониже всех,

Думала думушку покрепче всех:

«Как будет прийти во чужи люди,

Как будет назвать люта свекра?

Батюшком назвать - не хочется,

Свекром назвать - рассердится.

Как назвать люту свекровушку?

Матушкой назвать - не хочется,

Свекровью назвать - рассердится.

Подружки мои, голубушки!

Придумайте-ко, пригадайте.

Убавлю я спеси-гордости,

Прибавлю ума-разума:

Назову свекра - батюшком,

Люту свекровушку - матушкой.

С этого я худа не буду,

С белого лица не спаду,

С алых румянец не сойду».

* * *

Мы тебе, сестрица-душа, без людей говорим,

А при людях мы тебя на ум поучим:

Пойдешь ты, сестрица-душа, во чужи люди,

Держи ты головушку да поклонливую,

Ретивое сердечушко да покорливое.

Не тебя кликнут - ты откликнися!

Не тебя пошлют - ты сама пойди!