Иван Сергеевич Тургенев (1818-1883)

В одном из самых красивых и поэтичных мест средней полосы России, недалеко от Орла, прошло детство Ивана Сергеевича Тургенева. Семья его жила «дворянской, медленной, просторной... жизнью с обычной обстановкой гувернеров и учителей, швейцарцев и немцев, доморощенных дядек и крепостных нянек». Эта медленная и просторная барская жизнь была подчинена прихоти, капризу, произволу своевольной хозяйки Спасского-Лутовинова - матери Ивана Сергеевича.

Тургенев с детства «пропитался любовью к родной почва своих полей, лесов» и «сохранил в душе образ страданий населяющего их люда...» Протестуя против этих страданий, он дал Аннибалову клятву всю жизнь бороться с крепостным правом и сдержал ее. Недаром первый сборник его рассказов - «Записки охотника» - современники оценили как «стройный ряд нападений, целый батальонный огонь против помещичьего быта». Даже фамилии помещиков раскрывали их характер и отношение автора к своим героям: Зверков, Стегунов, Полутыкин, Пеночкин... Именно этого бессердечного человека с «мягкими формами обращения» вспомнил в одной из своих , статей В. И. Ленин, разоблачая жестокость и деспотизм, прикрытые изящными манерами.

Но почему же сборник рассказов о жизни русской крепостной деревни называется «Записки охотника»?
«Русские люди с незапамятных времен любили охоту», и сам Тургенев с ружьем исходил всю среднюю полосу России. Ничто в природе не ускользало от его верного, поэтического и пытливого взгляда, ничто в жизни деревни не проходило незамеченным. Все, что он увидел, помогло создать «Записки охотника».

Вот «добрейший» помещик Мардарий Аполлонович Стегунов с наслаждением ловит звуки порки, которые доносятся из конюшни, и в такт им приговаривает: «Чюки - чюки-чюк! Чюки - чюк! Чюки - чюк!» - и, конечно, вызывает в читателе чувство отвращения (рассказ «Два помещика»).

Вот несчастный старик, по прозвищу Сучок, с удивительным спокойствием рассказывает о своей судьбе:
— Сперва точно был поваром, а то и в кофишонки попал.
— Во что?
— В кофишонки.
— Это что за должность такая?
- А не знаю, батюшка. При буфете состоял и Антоном назывался, а не Кузьмой. Так барыня приказать изволила.

_{Аннибалова клятва (от имени карфагенского полководца Анннбала (Ганнибала) (247-183 гг. до н. э.) - выражение, употребляемое для обозначения твердой решимости бороться с кем-либо или с чем-либо.}

Потом он был «ахтером», казачком, кучером, учился сапожничать... Охотник встретил его, когда Сучок состоял рыбаком при пруду, в котором не было рыбы (рассказ «Льгов»).
Однако самым важным было то, что Тургенев сумел увидеть не только забитость народа, но и его силу, одаренность, его богатейшие возможности. К людям из народа обращены все надежды писателя.

Яков Турок (рассказ «Певцы») несет людям радость своим пением. «Не одна во поле дороженька пролегала», - пел Яков... и всем нам сладко становилось и жутко... Русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нем и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны. Песня росла, развивалась. Яковом, видимо, овладевало упоение: он уже не робел, но отдавался весь своему счастью; голос его не трепетал более - он дрожал, но той едва заметной дрожью страсти, которая стрелой вонзается в душу слушателя, и беспрестанно крепчал, твердел и расширялся».

Скромная красота родной природы и человека, который связан с ней своим ежедневным трудом, так изображена Тургеневым, что его по праву называли певцом русской природы.
Первый сборник рассказов писателя высоко ценили его современники. Однажды Тургенев ехал из Орла в Москву. Когда он вышел на одном из полустанков на платформу, к нему приблизились два человека. По одежде, по манерам видно было, что это мещане или мастеровые.

— Позвольте узнать, - заговорил один из них, - вы будете Иван Сергеевич Тургенев?
— Я, - последовал ответ.
— Тот самый, что написал «Записки охотника»?
— Тот самый...
Тогда оба сняли шапки и поклонились писателю в пояс.
- Кланяемся вам, - сказал один, - в знак уважения й благодарности от лица всего русского народа...

РУССКИЙ ЯЗЫК

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, -ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде того, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!
Июнь 1882 года