ДЕТСКИЕ И ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ (1828—1846). ПОЖИРАТЕЛЬ КНИГ

Имя Николая Гавриловича Чернышевского стало знаменем нового этапа в развитии русского освободительного движения. В статье Из прошлого рабочей печати в России В. И. Ленин писал: Как декабристы разбудили Герцена, так Герцен и его Колокол помогли пробуждению разночинцев. Историческая роль Чернышевского именно и состояла - возглавил второй, разночинский период освободительного движения в РОССИИ. Этому способствовала исключительная для своего времени зрелость его теоретических взглядов, его глубокие познания в области истории, экономических наук, философии, последовательность его револю-ционных устремлений, его темпедамент и политическая мудрость борца. Воздействие его как революционного деятеля и мыслителя испытали все участники освободительного движения эпохи.

Чернышевский был также замечательным теоретиком искусства и литературным критиком, интересным и своеобразным художником. И в этой сфере творческой деятельности он утверждал свои революционно-демократические идеалы. Как теоретик искусства и литературный критик Чернышевский, подобно его предшественнику Белинскому, оказывал большое влияние на литературную жизнь своего времени. Его воздействие так или иначе сказывалось в творчестве всех крупнейших писателей второй половины XIX века.

Чернышевский всегда находился в центре современной ему общественно-политической и литературной борьбы. К нему нельзя было относиться равнодушно. Перед ним преклонялись, им восхищались,

то же время его ненавидели, поносили. Выдающийся, сильный ум, обогащенный обширными познаниями, единогласно признавали в Николае Гавриловиче как его друзья и почитатели, так и его противники и враги,- писал один из его современников.

Жизнь Чернышевского, вождя революционной демократии, жизнь, целиком отданная делу революции, предстает в сознании многих и многих поколений людей как истинный, не меркнущий от времени подвиг.

Детские и юношеские годы (1828—1846). «Пожиратель книг».

В разные годы своей жизни Чернышевский принимался за создание автобиографических записок. Что побуждало его, этого скромного и сдержанного человека, писать о себе, о своих детских и юношеских годах? По его собственным словам, ему хотелось показать, «под какими впечатлениями и с какими понятиями» вырастала новая, разночинная интеллигенция. Николай Гаврилович Чернышевский родился в Саратове 24 июля 1828 года в семье священника Гавриила Ивановича Чернышевского, человека умного, сердечного и прямого; по словам Герцена, «это был не поп или, по крайней мере, очень мало поп». В семье Чернышевских, далекой от религиозного фанатизма, господствовал дух демократизма и человечности. В ней с большим уважением относились к книге, и потому не удивительно, что страсть к чтению очень рано завладела мальчиком. В библиотеке отца наряду с различными духовными книгами появлялись и свежие тома сочинений Пушкина, Жуковского, Гоголя, и журналы. В «Отечественных записках» мальчик любил читать ро¬маны Жорж Санд, Диккенса; он «знал чуть не все» стихи Лермонтова.

«Пожирателем книг» назвал себя Чернышевский, вспоминая свои детские годы. Однако книгами не ограничивались впечатления мальчика. Дом его отца был широко открыт для посетителей, каждый из которых приносил с собой кусочек жизни губернского города Саратова, похожего на любой губернский город крепостнической России. «Тосклива эта жизнь, очень тосклива»,— сказал о ней много лет спустя Чернышевский. Впечатления детства, когда жизнь охватывала его «со всех сторон», помогли Чернышевскому, по его собственным словам, «разобрать, что правда и что ложь, что добро и что зло». Еще давления человеческого достоинства, и это, естественно, рождало потиводействие. Недаром Н. Г. Помяловский в своей обличитель-ой книге Очерки бурсы писал, что оттуда выходило много петьных и даровитых людей, несмотря на то, что они поглощали учение, ставшее посмешищем всех образованных людей.

Товарищи Чернышевского по семинарии удивлялись его начитанности, его познаниям в области языков. Наряду с классическими языками (греческим, латинским) и современными европейскими (немецким, французским) он изучал татарский, арабский, древнееврейский, персидский и другие, необязательные для учеников семинарии. Товарищи относились к Чернышевскому с большой симпатией. Их привлекала в нем скромность, мягкость, постоянная готовность поделиться знаниями. Он погружался весь в свои объяснения, и все его слушали,- вспоминали бывшие семинаристы.

Духовная семинария тяготила одаренного юношу - он мечтал об университете. 18 мая 1846 года Чернышевский в сопровождении матери выехал на долгих в Петербург.