ЧЕРНЫШЕВСКИЙ В КРЕПОСТИ

Арест Чернышевского потряс всё передовое общество. Правительство боялось возмущения и протеста. В два часа,ночи 7 июля управляющий Третьим отделением Потапов с облегчением доносил шефу жандармов князю Долгорукову: «В городе, благодаря богу, всё благополучно... арестования сделаны удачно».

Великий писатель, пламенный революционер, учёный с мировым именем оказался в застенке. 678 дней провёл Чернышевский в крепости, за всё время заключения проявив поразительное мужество и твёрдость духа.

Он знал, что улик против него не может быть, и не считал борьбу законченной. «Я смело утверждаю, что не существует и не может существовать улик в поступках или замыслах, враждебных правительству»,- писал он. Лишь спустя три с половиной месяца после ареста Чернышевский был вызван на первый допрос.

В крепости Чернышевский, всегда отличавшийся поразительной трудоспособностью, развернул кипучую деятельность: им было сделано множество переводов, написан ряд статей, несколько художественных произведений, в их числе знаменитый роман «Что делать?»

В течение семи с половиной месяцев он не получал свиданий с семьёй и близкими.

Таким путём правительство пыталось сломить мужество Чернышевского. Лишённый иных форм борьбы я протеста, он объявил голодовку.

Десять дней Чернышевский не принимал пищи и добился своего: ему были разрешены свидания с женой. В истории революционного движения в России это была первая голодовка, проведённая политическим заключённым. Перед комиссией, допрашивавшей его, он держался смело и свободно, настаивая на своём скорейшем освобождении, всем своим поведением и убийственными ответами приводя в замешательство царских чиновников.

Правительство, взбешённое гордым сопротивлением «преступника», стало на путь фабрикации подложных свидетельств. Подкупленные охранкой лжесвидетели показали, что Чернышевский произносил антиправительственные речи.

Провокатор Всеволод Костомаров, уже предавший до этого поэта М. Л. Михайлова, подделав, по поручению Третьего отделения, почерк Чернышевского, изготовил несколько писем, которые содержали серьёзные обвинения против Чернышевского. В ходе «следствия» Чернышевский неопровержимыми доводами доказал подложность предъявленных ему «документов». «Сколько бы меня ни держали, я поседею, умру, но прежнего своего показания не изменю...»,- заявил он.

Один из лжесвидетелей, будучи в пьяном виде, проговорился, что он был подкуплен Костомаровым. Следственная комиссия знала, что Костомаров - доносчики предатель. Даже официальная экспертная комиссия, созданная из послушных правительству чиновников, сличив предъявленные «документы», изготовленные Костомаровым, с бумагами Чернышевского, отказалась признать тождество почерков.

И хотя все обвинения рушились, приговор был предрешён. На осуждении Чернышевского настаивал сам царь, и послушный его воле сенат на основании подложных документов вынес приговор: «...Николая Чернышевского... лишить всех прав состояния и сослать в каторжную работу в рудниках на 14 лет, а затем поселить в Сибири навсегда...»

На этом приговоре сената «милостивый» царь наложил резолюцию: «Быть по сему, но с тем, чтобы срок каторжной работы был сокращён наполовину».

^{_{Обыск производил жандармский офицер Ракеев, «специалист по литературной части»: в '1837 г. он сопровождал тело Пушкина, тайно увезённое из Петербурга в Святогорский монастырь; в сентябре 1861 г он же аресто¬вал друга Чернышевского — поэта и переводчика М. Л. Михайлова.}}